браков у Ганочкина не было. По всей видимости, он страдал бесплодием.
«Вот и причина всех возможных комплексов и обид на свою жизнь Романа Ганочкина, – с некоторым сочувствием резюмировал Гуров. – В самом деле! Имея такой удачный жизненный «трамплин», как папина должность, как учёба в престижном вузе, как выгодная женитьба, в конечном итоге оказаться аутсайдером – что может быть обиднее? Особенно постоянно видя перед собой такого, с точки зрения Романа, неправедного баловня судьбы, как Бархунов…»
Понятное дело, Ганочкина не может не мучить очень болезненный для него вопрос: почему этому чванливому оболтусу на халяву достаётся всё то, о чём другие могут только мечтать? Почему ему все? Самые красивые женщины, в том числе и Нелли, и жена Лариса, родившая ему двоих прекрасных детей – его жизненный приз? Почему всякие, мелкие и крупные удачи и достижения – тоже его? С какой стати всякие поблажки и попустительства со стороны судьбы, столь немилостивой к нему, Роману Ганочкину, перепадают – опять-таки! – Бархунову (пропади он пропадом!)? Отчего? Почему? Каким образом?
Да, наверняка такого рода нескончаемые внутренние терзания, свойственные очень многим «омега-особям», способны в какой-то момент натолкнуть их на мысль, что подобную «несправедливость судьбы» нужно исправить самому. Причём решительно и бескомпромиссно. Самыми жёсткими и радикальными средствами. А именно – самому стать судьей зарвавшегося и зазнавшегося «альфа». Поэтому пусть бесследно исчезнет тот, кто стал фактором обид, нескончаемого и безграничного раздражения очень многих людей. Пусть земля очистится от зла, воплощённого в лице этого запредельного себялюбца…
Мысли Гурова прервало появление на пороге сияющего улыбкой Станислава Крячко. Сразу же обратив внимание на тёмные круги под глазами приятеля, Лев сделал безошибочный вывод: эта ночь у Стаса выдалась бурной. Впрочем, тот тоже, не страдая недостатком дедуктивных способностей, поздоровавшись, ткнул пальцем в сторону Гурова:
– Ночь была горяча?
– Ночь была горяча, бог прислал трепача… – не задумываясь, экспромтом срифмовал Лев.
– Ух ты! – Крячко с восхищением посмотрел на друга. – Пушкин-два явил свои таланты… Что читаем?
Лев вкратце рассказал о материалах, присланных информационщиками. Внимательно выслушав, Стас плюхнулся на свой стул и резюмировал:
– Блин! За кого ни берись, оба годятся в главные подозреваемые. У обоих налицо серьёзный мотив.
– Тем не менее у кого-то из них он более, а у кого-то менее серьёзный. Я так понимаю, твоя операция с Нелей удалась, и поэтому готов выслушать повествование о том, что тебе удалось узнать. Можно даже без интимных подробностей. Рассказывай! – Гуров скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
Игнорировав намёк приятеля на некоторые обстоятельства вчерашнего рандеву, Станислав первым делом отметил отличную работу стажёров, которые блестяще сыграли роль уличных отморозков, напавших на одинокую автоледи. По его словам, всё случилось именно так, как он и планировал. В нужный момент увидев Нелли, которая, выйдя за ворота проходной «Dishes-Примы», направилась к своей «Дэу Матиз» на корпоративной стоянке, Крячко, сидя в кабине своего ветерана «Мерседеса», по рации скомандовал:
– Начали!
В тот момент, когда Нелли уже садилась в машину, к ней, словно из ниоткуда, приблизились два «чичероне», которые изъявили желание немедленно познакомиться. Ошарашенная их появлением девушка попыталась броситься обратно к проходной, но те загородили ей дорогу и предложили коллективно посетить «классную пивнуху», дабы там отметить своё знакомство. Попытка Нелли позвать на помощь успехом не увенчалась. Немногочисленные случайные прохожие, имитируя внезапно поразившую их слепоту и глухоту, поспешили прошмыгнуть мимо, демонстративно глядя в противоположную сторону.
Нелли уже собиралась заплакать от отчаяния – а что ей ещё оставалось? – как в этот критический момент рядом вдруг раздался уверенный и строгий мужской голос:
– Эй, парни! А со мной познакомиться не желаете?
Оба «чичероне» вмиг утратили развязность, сразу же скисли и попятились, боязливо глядя на широкоплечего гражданина в синей ковбойке и потёртой кожаной куртке. Путаясь в словах, парни пояснили, что они ничего плохого не замышляли, а даже, наоборот, хотели как лучше – угостить барышню отменным пивком. Но если их «высокие и чистые» намерения восприняты неверно, они готовы принести извинения и удалиться. Поскольку незнакомец выразил сомнение в искренности их слов, «чичероне», скомканно извинившись, поспешили исчезнуть.
– Как вы? Всё в порядке? – собираясь вернуться к своему авто, дружелюбным тоном поинтересовался незнакомец.
– Ой, спасибо вам огромное! – облегчённо вздохнув, благодарно улыбнулась Нелли. – Я так напугалась… Простите, а вы приезжали к нам в «Dishes-Приму»?
– Да… Знаете, хотел встретиться с руководством, поговорить о работе. Узнать, нужны ли охранники… – незнакомец неопределённо пожал плечами. – Но мне тут шепнули, что у вас какие-то серьёзные неприятности. Главного вашего на месте нет, так что делать тут нечего.
Отчего-то проникшись заботами своего защитника, Нелли предложила зайти в ближайшее кафе «на чашечку кофе».
– Я угощаю! – лучезарно улыбнувшись, пообещала она.
– Приглашение принято, но, как известно, гусары денег не берут! – многозначительно ответил Стас.
– А можно узнать, как зовут храброго гусара? – с некоторым кокетством поинтересовалась Нелли.
– Станислав. Станислав Крячко. Можно просто – Стас, – без намёка на рисовку запросто ответил тот.
– А меня – Нелли. Я работаю секретарём гендиректора. Ну что, идём?
– Идём! – Стас решительно кивнул.
…Они разместились за столиком у окна небольшого кафе с несколько странным, исторически-географическим названием «Месопотамия». И за чашкой кофе, в момент перейдя на «ты», заговорили о всяких пустяках. Как-то незаметно разговор свернул на бесследное исчезновение хозяина «Dishes-Примы». Нелли, понизив голос, рассказывала о последних днях работы Бархунова. По её словам, ей чисто случайно удалось узнать, что шеф сразу в нескольких банках набрал кредитов на огромную сумму – более сорока миллионов рублей. Для чего нужны эти деньги, она в точности не знала. Но предполагала, что Бархунов решил дать новый толчок развитию своего производства.
– Так оно же вроде и без того из процветающих? – озадаченно уточнил Крячко.
– Да где там! – перейдя на шёпот, девушка наморщила носик и отрицательно покачала головой. – Всё совсем наоборот – дела год от года все хуже и хуже. Поэтому устраиваться на «Dishes-Приму» для тебя никакого резона. Нет, я не против, чтобы ты работал у нас. В этом смысле – я только «за»! Просто не хотелось, чтобы ты, устроившись в нашу шарашку, вдруг оказался у «разбитого корыта». Сама и то подумываю, куда переместиться, чтобы вместе с этим «Титаником» не пойти ко дну…
В этот момент за соседним столиком обосновался гражданин предпенсионных лет. Неспешно отпивая кофе, он, как это можно было заметить, излишне усердно стал «вести ухом» в их сторону. Увидев его, девушка резко замолчала и, стрельнув глазами в сторону непонятного незнакомца, заговорила совсем по-другому:
– Ну что ж, Станислав,
